«Подарите мне швейную машинку...»

  Прежде всего, хочу поблагодарить моих читателей за приятные отзывы, даже если они заключались в том,  что «статью не читал, но фотография хорошая».  И по многочисленным заявкам буду стараться писать «попроще и поинтереснее» и, главное, тема к этому вполне располагает.

  Буду в тренде – только ленивый не обсуждает сегодня интеллектуальную собственность, защиту правообладателей, параллельный импорт и другие подобные темы. Для меня до сих пор эти темы вызывают неподдельный интерес, поскольку мой советский разум все еще не может принять тот факт, что изображения «Злых птиц» или «Винни Пуха» на футболках можно рисовать только с разрешения какой-то иностранной компании со сложным названием и, мало того, надо платить этой компании деньги. Такая компания называется правообладатель и это тоже вызывает у меня непонятный внутренний конфликт, учитывая, что права таких правообладателей защищает на рубежах родины наша славная таможенная служба.

  Интеллектуальную собственность правообладателей российская таможенная служба защищала и до выхода на стражу рубежей Таможенного союза. Но в целом акценты такой защиты были смещены в сторону «спасение утопающих – дело рук самих утопающих» .  Правообладатели вносили свои торговые марки в таможенный реестр в надежде на то, что таможенный орган будет контролировать ввоз таких товаров неуполномоченными импортерами, приостанавливать выпуск и, в случае явного контрафакта, возбуждать в отношении импортера административное производство.

  Таможенный союз принес с собой принцип «ex-officio», а именно, возможность контролировать ввоз товаров маркированных товарными знаками, не внесенными правообладателями в таможенный реестр, на усмотрение должностного лица таможенного органа. В качестве инструмента такой защиты средствами таможенного контроля Таможенный кодекс Таможенного союза предусмотрел те же 10 дней на приостановление выпуска спорных товаров, а для товаров, маркированных товарными знаками, не внесенными в таможенный реестр(тот самый принцип ex-officio) правила защиты относятся к компетенции национального законодательства.

  На самом деле не такой уж плохой порядок защиты правообладателей предусмотрен в Законе «О таможенном регулировании»(Закон), а именно: если товарный знак показался должностному лицу таможенного органа знакомым, и это должностное лицо случайно знает телефон представителя правообладателя в Российской Федерации, то по таким основаниям выпуск товаров может быть приостановлен на 7 дней, а потом еще на 10, если правообладатель попросил и обратился с заявлением о включении своего товарного знака в таможенный реестр объектов интеллектуальной собственности.

  Более того, тот же Закон предусматривает однократное применение принципа ex-officio, то есть второй раз в отношении товарного знака, если правообладатель не подал заявление на включение в таможенный реестр ОИС, мероприятия по приостановлению выпуска не применяются. Добросовестным же участникам торгового оборота Закон разрешает (по согласованию с правообладателем) добровольное помещение под режим уничтожения спорных товаров в сроки приостановки выпуска. 

  И вот со всем этим багажом знаний, окрыленная установленным Законом балансом интересов правообладателя и добросовестного приобретателя контрафактной продукции, я согласилась представить компанию-импортера, попавшего впросак из-за халатности своих китайских контрагентов. Контрагенты упаковали безобидные с виду точилки в картонные коробки с изображением “Angry Birds”(«Злые птички»). Для тех, кто не в теме, – это ставшие знаменитыми персонажи компьютерной игры, называемой в простонародье «птицами по свиньям».

  Поскольку пресловутые точилки были упакованы еще и в первичную целлофановую упаковку и лежали в этих картонных коробках по 48 штук, я почему то решила, что при существующем балансе интересов мы с моим клиентом могли бы рассчитывать на возможность переупаковки точилок в большой холщевый мешок без изображений с уничтожением коробок. Не представляющие ценности коробки мы планировали уничтожить без помещения под таможенную процедуру уничтожения, поскольку сама по себе упаковка товаром не являлась, в декларации не была заявлена и под таможенным контролем, соответственно, не находилась. К слову сказать – общая стоимость партии точилок едва превышала двести долларов США.

  Тем не менее, и таможня, и правообладатель были настроены решительно. Не заморачиваясь применением новых, сложных инструментов защиты правообладателей мерами таможенного контроля таможня по старинке, по заявлению правообладателя возбудила административное производство по статье 14.10 КоАП РФ с изъятием спорных товаров вместе с их неуместными коробками.  Моя вполне резонная жалоба на лишение добросовестного импортера права на добровольное устранение вредных последствий своих противоправных действий (посредством например уничтожения коробок с изображением злых птичек)  не нашла отклика ни в таможне, ни в суде. Нормы Закона, как оказалось, рассматриваются таможней как дополнительный инструмент, которому (в силу его новизны и сложности применения) должностные лица таможенного органа предпочитают такое знакомое и понятное административное производство с его железной логикой молота и наковальни.

  Наш самый гуманный арбитражный суд решил, что, если импортер предварительно не осмотрел многономенклатурный контейнер, не распознал «злых птичек», не выяснил на работающем частично в тестовом режиме сайте Росреестра о защите этого хорошо знакомого всем взрослым людям товарного знака и не переложил точилки заблаговременно в холщевый мешок, он не может считаться добросовестным, и должен быть наказан. Нам назначили наказание в виде штрафа в тридцать тысяч  рублей и тысячу рублей расходов за хранение изъятых товаров. Товары были конфискованы и переданы государству для уничтожения. Государство пострадало не меньше необходимостью оплатить порядка сорока тысяч рублей за экспертизу  и расходы  по уничтожения контрафактных товаров. Весь процесс занял почти полгода, несколько сшитых томов дела, дал работу многочисленным специалистам, а мог бы закончится уничтожением товаров за счет импортера непосредственно в момент ввоза, примени таможенный орган в полном объеме предусмотренные Законом меры по защите объектов интеллектуальной собственности.

  К сожалению, не нашла я в Решении Суда ответа на вопрос: является ли добросовестным  правообладатель, который вместо регистрации в таможенном реестре пишет заявление на возбуждение административного производства по факту ввоза партии точилок  в двести долларов, упакованной в спорные коробки? Не ответил мне Суд и на вопрос: можем ли считать добросовестным таможенный орган, лишивший импортера возможности добровольно, согласно Закону  уничтожить спорные коробки с товарами?  По недавно сложившимся правилам делового оборота среди предпринимателей не принято обжаловать решения Суда, принятые в пользу Балтийской таможни. 

  Проблема правоприменения – скажут мои коллеги. Соглашусь, есть такая проблема в нашей профессии. Мне правда кажется, что в этом случае такая проблема правоприменения делает для нашего российского государства достаточно обременительным охрану прав правообладателей и любой эффективный менеджер на месте нашего государства уже давно бы поставил вопрос о соответствии такого правоприменения основным целям и задачам государственного регулирования в области защиты объектов интеллектуальной собственности.

  Мы, как государство, содержим таможенные и судебные органы, недополучаем таможенные платежи с товаров, не введенных в оборот, несем расходы в ходе административного производства, уничтожаем за свой счет контрафактные товары, унизительным образом наказываем наших кормильцев-импортеров, безуспешно боремся за инвестиционную привлекательность, а что в ответ? А в ответ тишина. «Нельзя быть большим роялистом, чем сам король» говорит известная пословица. Смешно обвинять правообладателей в том, что таможенному органу  ближе давно знакомый «серп и молот» административного производства вместо тщательно продуманного механизма таможенного контроля объектов интеллектуальной собственности с его необходимыми уведомлениями, решениями, продлениями, приостановлениями и сроками.

 Ну как тут не вспомнишь старый анекдот в тему:

«Провожают на пенсию даму с завода швейных машинок:
— Мы хотим тебе, Маша, сделать подарок. Какой ты хочешь?

— Подарите мне швейную машинку.

— Ты ведь тут отработала 50 лет, могла бы потихоньку частями вытащить.
— Я собираю-собираю, а получается — автомат Калашникова».

  Хочется только спросить: «Кого мы обманываем?». Зачем эти бесконечные обсуждения вносимых изменений в законодательство, общественная экспертиза, оценка регулирующего воздействия, учет мнений бизнеса, интеграция в международную систему  правовых норм, спор по каким показателям считать инвестиционную привлекательность…

  Давайте уже честно признаемся себе в бессмысленности происходящего, или… подарите мне швейную машинку.